ГЛАВА III,
в которой «Светлячок» принимает гостей
До настоящего вечера было еще далеко, но снег пошел гуще, и кругом как-то сразу потемнело. К «Светлячку» они подъехали почти в сумерках. Коля подумал, что лагерю подходит это название: сквозь белую круговерть и черные елки ярко горели огоньки – окна корпусов.
Машина остановилась у ворот.
– Дальше пешком, – сказал шофер, – мне не проехать, вон как замело. Снег-то никто почистить не подумал.
– Зачем чистить снег? – удивился сонный Мыша, вылезая из машины. – Он и так чистый.
В одном из домиков хлопнула дверь: на крыльцо вышел худенький темноволосый мальчик в большом, не по размеру, свитере и замахал им руками.
– Идем-идем! – крикнул ему Паша. – Куда ты без шубы? Простудишься!
Мальчик, однако, остался на месте, обхватив плечи руками и приплясывая.
– Миша, Коля, Паша, – Алла Ивановна пересчитала их, как будто боялась, что по пути кто-то ухитрился исчезнуть прямо из машины. – Так, сумка, еще одна, так, моя сумочка… Кто варежку потерял? Мальчики! Я спрашиваю, кто потерял варежку? Синяя с полоской!
– Это, наверное, моя, – сказал шофер.
Мыша зевал и вздрагивал.
читать дальше– Нам вон туда, – Паша махнул рукой. – Корпус номер два, это наш. А с той стороны номер четыре – в нем тоже свет горит, видите? Там еще два отряда.
– Коля, а мы вместе будем? – вдруг встревожился Мыша, окончательно просыпаясь.
– Вместе, – ответил Паша, хотя спрашивали не его. – У нас всего два корпуса и заняты. Остальные закрыты, они пустые. Народу-то немного. Ну, пошли!
Алла Ивановна оглянулась на корпус номер два, и мальчик, который прыгал на одной ножке на крыльце, юркнул в дом, прежде чем она успела что-нибудь сказать.
– Давайте в корпус, – распорядилась Алла Ивановна, – а я пойду скажу, что все в порядке и все нашлись. Ваша мама звонила уже, волнуется.
Внутри дом был устроен просто: длинный коридор, направо и налево двери. У входа их встретил плакат с призывом стряхивать снег с обуви и вытирать ноги о коврик. Коврик был насквозь мокрый, и Мыша для надежности вытер ноги друг о друга. Почувствовав сзади уверенный шлепок, хотел было возмутиться, но Коля сказал невинным голосом:
– Я с тебя снег стряхиваю, – и кивнул на плакат.
Мыша задержался, как будто бы пропуская старших вперед из вежливости, но на самом деле лелея мысль подкрасться к Коле со спины и тоже как следует стряхнуть с него снег. Но тут Паша громко позвал: «Диана, ты где?», и Мыша забыл о мести. Интересно, кого это зовут Дианой? Странное имя, как из книжки. У Дюма есть роман «Две Дианы». Мыша однажды взял почитать, так жуткое занудство оказалось, совсем не то, что мушкетеры. Но у тамошней Дианы были золотистые локоны и синие глаза, это он запомнил.
Из приоткрытой двери выглянул темноволосый мальчик, стягивая через голову свитер.
– Давайте сюда, – сказал он неожиданно тонким голосом, – тут теплее и никого нет, все на репетиции. Уй, холодрыга!
– Ага, не май месяц, – проворчал Паша, – а ты бы еще в босоножках на мороз выскочила!
Мыша приоткрыл рот и уставился на мальчика, который оказался девочкой, или даже девушкой, по имени Диана. Она пригладила растрепанные свитером коротко стриженые волосы и тоже посмотрела на Мышу, слегка прищурившись. Глаза у нее были цвета сладкого чая с лимоном, в уголках рта ямочки, пальцы тонкие, как у самого Мыши, а в ушах маленькие сережки цветочками. Ничего Дюма не понимал в Дианах. В мушкетерах понимал, а в Дианах – нет.
От размышлений о литературе его отвлек неприветливый голос:
– Явились… не запылились!
Оказывается, Диана ждала их здесь не одна: у окна со скрипом раскачивался на стуле взлохмаченный белобрысый парень, на вид ровесник Коли. Рубашка на нем была удивительного цвета: Коля видел такое только раз в жизни, когда Мыша замочил в тазике для стирки свою белую футболку, Колины черные носки, папины темно-синие штаны и мамин малиновый свитер… вот такого же цвета получилась футболка в итоге.
– Ты бы сбегал за чайником, Серый, а? – попросила Диана.
«Какой же он Серый? Серо-буро-малиновый тогда уж!» – неприязненно подумал Коля.
– Ну что, – сказал Паша, разматывая шарф, – давайте разберемся. Это у нас, значит, Николай и Михаил Сергеевичи из Ленинграда.
– У меня путевки, – спохватился Коля, хлопая себя по бокам.
Путевки лежали во внутреннем кармашке, застегнутом на пуговицу, он это помнил. Но папа, когда что-то искал в карманах, всегда хлопал себя по бокам, и Коле это очень нравилось.
– А я вожатый твоего, Коля, отряда, – сказал Паша. – Первая дверь направо от входа, я тебя провожу сейчас.
– А меня? – Мыша мгновенно насупился, заподозрив неладное.
– Ты в другой палате будешь. Ты ведь помладше, и отряд у тебя другой.
Мыша посмотрел на Колю:
– Говорили, что мы вместе…
– Да вы и так вместе, в одном же корпусе, только в соседних комнатах. А в отряды мы записываем по возрасту, понимаешь? Тебе же лучше! У нас малышей совсем мало: выбирай кровать, какую захочешь, и тумбочки занимай хоть две сразу.
Коля виновато посмотрел на Мышу. Мыша отвернулся и стал смотреть на Боскана. Боскан смотрел единственным глазом куда-то вдаль и молчал.
– Он не хочет две тумбочки, – подал голос Серый. – Он хочет домой к мамочке, кушать манную кашку и сидеть на горшке. Он вон в куклы играется, как девчонка.
– Тебя забыли спросить! Не ломай стул, – строго сказала Диана. – И кстати, я просила тебя сходить за чайником.
– А чего ты распоряжаешься? – Серый не сдвинулся с места, но качаться на стуле перестал. – Ты у сопливых вожатая, вот ими и командуй.
Паша аккуратно сложил путевки, которые держал в руках, сунул их в карман и медленно развернулся в сторону бунтаря.
– Если! Я! Еще! Раз!
При каждом слове он делал шаг вперед. Комната была небольшая, и Паша грозно навис над Серым, едва добравшись до середины фразы.
– Да я вообще молчу, – Серый не стал дожидаться окончания, встал и побрел к дверям.
– Куда? – гаркнул Паша.
– Так за чайником же… – растерялся Серый.
– Попроси прощения у Дианы!
– Пусть идет, – отмахнулась Диана. – Видала я, как он тут просил прощения у Аллы Ивановны. Три слова будет полчаса жевать, а нам некогда. Пусть лучше чайник несет, все польза в хозяйстве.
– А ты… вы… тоже вожатая? – спросил Мыша.
– Да, мы с Пашей вдвоем на этом корпусе. Он у старшего отряда, а я у младшего.
– Младший – это куда меня записали, да?
– Ну да. У нас хорошие ребята, зря ты, Миш, отказываешься.
– Я не отказываюсь. Только я Мыша, а не Миша. Ну, меня так все зовут… кто со мной дружит.
– Мышка-подмышка! – донеслось из коридора.
– Трусишка зайка Серенький! – крикнула в ответ Диана. – А ну скачи отсель! Это твоя сумка, Мыша? В спальне достанешь все, что нужно, а сумку потом в багажную комнату.
Кровати у окна, конечно же, были уже заняты: на них громоздились чьи-то вещи. Мыша огляделся в поисках свободного места. Комната была большая, и ее обитателям не удалось полностью освоить отведенное им пространство, хотя они явно очень старались. Но их рисунки смотрелись на пустых стенах сиротливо, штаны и рубашки, вольготно раскинувшиеся на кроватях, а кое-где и на полу, так и не смогли захватить все горизонтальные поверхности. Пахло елкой – на двух тумбочках стояли в банках пушистые еловые ветки, серебристый дождик на них вздрагивал при каждом шаге. На полу был расстелен плакат, углы придавлены ножницами и баночками краски. На плакате – почти законченная надпись «Поздравляем с Новым годм!» и карандашный скелет будущей елки.
Скрипнула дверь: в комнату заглянул Коля.
– Ну как ты тут? Свободно у вас! А у нас только одна кровать осталась пустая.
– У нас у окна уже заняты, – вздохнул Мыша. – Ты говорил, это лучшее место.
– Это оно летом лучшее. А сейчас там дует, спать будет холодно. Вот кровать хорошая, у стенки. Садись сюда, я сейчас.
Мыша поставил сумку на тумбочку, послушно сел на краешек матраса и вдруг услышал глухой стук в стене у изголовья.
– Коля! – обрадовался Мыша и постучал в ответ.
– Здорово, да? – сказал Коля, появляясь в дверях. – У меня там кровать стоит тоже у стены, могу тебе отстукивать тайные сигналы.
– Ура! Ты мне тогда стучи два раза, если хочешь сказать… ну, что-нибудь сказать. И три раза, если…
– Если сказать мне нечего, – засмеялся Коля. – Давай так: два удара – это значит «Как у тебя дела?», три удара – «У меня все хорошо!», а четыре удара – «Есть дело, надо поговорить». Запомнишь?
– Запомню!
Мыша повеселел и стал перекладывать вещи из сумки в тумбочку. Боскана он посадил поближе к стене, чтобы не свалился с пружинного матраса.
– Ладно, я пойду пока, – сказал Коля. – Заходи потом, посмотришь, как у нас.
Хлопнула дверь, и в коридоре раздался дробный топот и гвалт, а затем сразу голос Дианы:
– Куда! Ноги кто вытирать будет?
Судя по звукам, большая часть мокрых ног послушно развернулась к придверному коврику, но кое-кому удалось прорваться. В дверях вдруг появились сразу два мальчика, одного роста, в одинаковых шубах и шапках.
– Я первый!
– Нет, я! Пусти!
– Не пущу! Сначала я!
Они пихались локтями и пыхтели, отталкивая друг друга, пока не заметили Мышу. Забыв о соревновании, одинаковые мальчики дружно уставились на него. Глаза у них были одинаково голубые, носы и щеки – одинаково розовые, но у одного на подбородке белел кусочек пластыря.
– Ты новенький! – сказал тот, который с пластырем.
– Это ты потерялся? – с уважением спросил второй.
Вслед за близнецами вошел еще один мальчик, сам коротенький, но зато в очень длинном красном шарфе.
– Ты новенький! – заявил он. – Это ты потерялся!
Мыша не успел ответить. В комнату, запнувшись о порог, шагнул четвертый мальчик, почти совсем круглый в своей шубе, и уставился на Мышу.
– Я новенький, – кивнул ему Мыша. – И это я потерялся.
Круглый мальчик перевел взгляд на Боскана и спросил печально:
– А это кто?
Тут Боскана заметили и остальные. Мальчик в красном шарфе подошел поближе и пренебрежительно ткнул его пальцем в лоб. Близнецы переглянулись и хихикнули.
– Это капитан Хуан Боскан, – отчеканил Мыша. – Кто его тронет, будет иметь дело со мной!
– Поломанный какой, – грустно сказал круглый мальчик. – Ноги не хватает…
– Потому что он был в таких местах, в каких вы никогда не были!
– И глаз только один, – вздохнул кругляш.
– Потому что он видел такие вещи, каких вы вообще никогда не видели!
– Ты, что ли, в куклы играешь, как девчонка? – презрительно сказал мальчик в шарфе.
– А ты, что ли, дурак, как этот ваш Серый? – Мыша постарался ответить ему таким же противным голосом.
Близнецы опять переглянулись, но уже не хихикали.
– Ты Серого знаешь? – удивился мальчик в шарфе.
– Я много чего знаю! Много такого… чего вам лучше не знать, – Мыша усмехнулся, надеясь, что усмешка вышла кривой и зловещей.
– Ладно, – сказал вдруг мальчик в шарфе. – Я Алик, капитан отряда. Мы на репетиции были, а сейчас надо стенгазету дальше делать. Ты лошадь рисовать умеешь?
– Не знаю. Я попробую…
– У лошади главное – задние ноги. А их никто не умеет, – сообщил Алик, выпутываясь из шарфа.
Нарисовать Мыша ничего не успел, потому что скоро пришла Диана, принесла какао и булочки. Мыша тут же вспомнил, что еще на вокзале ужасно хотел есть.
– А Коля? – спохватился он, по привычке разломив булку пополам.
– Они в столовую пошли на полдник, – сказала Диана. – А вас мало совсем, на улице мороз, мне Алевтина Петровна разрешила сюда принести. Осторожно, не обожгись!
– Алевтина Петровна – это повариха, – объяснил Алик.
Без шарфа он оказался совсем маленьким, но уже расправлялся со второй булкой – куда только помещаются?
Диана подливала горячее какао, Алик тараторил, а Мыша жевал и слушал. Он узнал, что в их корпусе есть еще две девчачьи палаты, одна дальше по коридору, другая напротив. Но девчонок в младшем отряде всего двое, они трусихи и боятся спать без света. Говорят, кто-то ходит в темноте невидимый и скрипит половицами. Поэтому Диана живет в их комнате. Диана красивая, самая красивая в лагере, но иногда вредная бывает, особенно сердилась из-за зубной пасты (это было рассказано шепотом, пока вожатая ходила за девочками, но про зубную пасту Алик договорить не успел). А Паша хороший, все разрешает, а еще ему тут кое-кто очень сильно нравится, но это секрет, хе-хе. Только ничего ему не светит, все равно у Дианы в девчачьей спальне над кроватью висит фотография актера… этого, как его… Алена Делона. А сам Алик тоже актер: они сейчас репетируют сказку «Морозко» к новогоднему утреннику, и у него там главная роль. Мыше тоже какую-нибудь роль придумают, у них все по-честному, пусть не волнуется.
Выяснилось также, что близнецов зовут Витя и Митя и они умеют играть в пинг-понг. А сам Алик играет на гитаре, только гитары у него нет, а то бы он показал. И в пинг-понг тоже умеет. Круглый мальчик – Ваня, но все зовут его Карлсоном, он не обижается. Алла Ивановна – воспитатель, а вообще ведет в школе зоологию. Когда думали, как отмечать Новый год, какие делать костюмы, она говорит: «А что тут думать, будут девочки – белочки, а мальчики – зайчики». А Серый громко так: «А Алла Ивановна – избушка на курьих ножках». Серому потом выговор на линейке объявили, хотя все смеялись, даже сама Алла Ивановна. Другой воспитатель – Сергей Петрович, но его все зовут Сережей. Только чтобы взрослые не слышали, конечно. Он учитель географии, а тут ведет кружок «Природа родного края», – интересно! Еще музыкальный кружок есть, но там скука тягомотная.
Укладываясь вечером спать, Мыша подумал, что в «Светлячке» ему нравится, и когда с той стороны стены осторожно постучали два раза, Мыша улыбнулся и отсчитал в ответ три ровных четких удара.
в которой «Светлячок» принимает гостей
До настоящего вечера было еще далеко, но снег пошел гуще, и кругом как-то сразу потемнело. К «Светлячку» они подъехали почти в сумерках. Коля подумал, что лагерю подходит это название: сквозь белую круговерть и черные елки ярко горели огоньки – окна корпусов.
Машина остановилась у ворот.
– Дальше пешком, – сказал шофер, – мне не проехать, вон как замело. Снег-то никто почистить не подумал.
– Зачем чистить снег? – удивился сонный Мыша, вылезая из машины. – Он и так чистый.
В одном из домиков хлопнула дверь: на крыльцо вышел худенький темноволосый мальчик в большом, не по размеру, свитере и замахал им руками.
– Идем-идем! – крикнул ему Паша. – Куда ты без шубы? Простудишься!
Мальчик, однако, остался на месте, обхватив плечи руками и приплясывая.
– Миша, Коля, Паша, – Алла Ивановна пересчитала их, как будто боялась, что по пути кто-то ухитрился исчезнуть прямо из машины. – Так, сумка, еще одна, так, моя сумочка… Кто варежку потерял? Мальчики! Я спрашиваю, кто потерял варежку? Синяя с полоской!
– Это, наверное, моя, – сказал шофер.
Мыша зевал и вздрагивал.
читать дальше– Нам вон туда, – Паша махнул рукой. – Корпус номер два, это наш. А с той стороны номер четыре – в нем тоже свет горит, видите? Там еще два отряда.
– Коля, а мы вместе будем? – вдруг встревожился Мыша, окончательно просыпаясь.
– Вместе, – ответил Паша, хотя спрашивали не его. – У нас всего два корпуса и заняты. Остальные закрыты, они пустые. Народу-то немного. Ну, пошли!
Алла Ивановна оглянулась на корпус номер два, и мальчик, который прыгал на одной ножке на крыльце, юркнул в дом, прежде чем она успела что-нибудь сказать.
– Давайте в корпус, – распорядилась Алла Ивановна, – а я пойду скажу, что все в порядке и все нашлись. Ваша мама звонила уже, волнуется.
Внутри дом был устроен просто: длинный коридор, направо и налево двери. У входа их встретил плакат с призывом стряхивать снег с обуви и вытирать ноги о коврик. Коврик был насквозь мокрый, и Мыша для надежности вытер ноги друг о друга. Почувствовав сзади уверенный шлепок, хотел было возмутиться, но Коля сказал невинным голосом:
– Я с тебя снег стряхиваю, – и кивнул на плакат.
Мыша задержался, как будто бы пропуская старших вперед из вежливости, но на самом деле лелея мысль подкрасться к Коле со спины и тоже как следует стряхнуть с него снег. Но тут Паша громко позвал: «Диана, ты где?», и Мыша забыл о мести. Интересно, кого это зовут Дианой? Странное имя, как из книжки. У Дюма есть роман «Две Дианы». Мыша однажды взял почитать, так жуткое занудство оказалось, совсем не то, что мушкетеры. Но у тамошней Дианы были золотистые локоны и синие глаза, это он запомнил.
Из приоткрытой двери выглянул темноволосый мальчик, стягивая через голову свитер.
– Давайте сюда, – сказал он неожиданно тонким голосом, – тут теплее и никого нет, все на репетиции. Уй, холодрыга!
– Ага, не май месяц, – проворчал Паша, – а ты бы еще в босоножках на мороз выскочила!
Мыша приоткрыл рот и уставился на мальчика, который оказался девочкой, или даже девушкой, по имени Диана. Она пригладила растрепанные свитером коротко стриженые волосы и тоже посмотрела на Мышу, слегка прищурившись. Глаза у нее были цвета сладкого чая с лимоном, в уголках рта ямочки, пальцы тонкие, как у самого Мыши, а в ушах маленькие сережки цветочками. Ничего Дюма не понимал в Дианах. В мушкетерах понимал, а в Дианах – нет.
От размышлений о литературе его отвлек неприветливый голос:
– Явились… не запылились!
Оказывается, Диана ждала их здесь не одна: у окна со скрипом раскачивался на стуле взлохмаченный белобрысый парень, на вид ровесник Коли. Рубашка на нем была удивительного цвета: Коля видел такое только раз в жизни, когда Мыша замочил в тазике для стирки свою белую футболку, Колины черные носки, папины темно-синие штаны и мамин малиновый свитер… вот такого же цвета получилась футболка в итоге.
– Ты бы сбегал за чайником, Серый, а? – попросила Диана.
«Какой же он Серый? Серо-буро-малиновый тогда уж!» – неприязненно подумал Коля.
– Ну что, – сказал Паша, разматывая шарф, – давайте разберемся. Это у нас, значит, Николай и Михаил Сергеевичи из Ленинграда.
– У меня путевки, – спохватился Коля, хлопая себя по бокам.
Путевки лежали во внутреннем кармашке, застегнутом на пуговицу, он это помнил. Но папа, когда что-то искал в карманах, всегда хлопал себя по бокам, и Коле это очень нравилось.
– А я вожатый твоего, Коля, отряда, – сказал Паша. – Первая дверь направо от входа, я тебя провожу сейчас.
– А меня? – Мыша мгновенно насупился, заподозрив неладное.
– Ты в другой палате будешь. Ты ведь помладше, и отряд у тебя другой.
Мыша посмотрел на Колю:
– Говорили, что мы вместе…
– Да вы и так вместе, в одном же корпусе, только в соседних комнатах. А в отряды мы записываем по возрасту, понимаешь? Тебе же лучше! У нас малышей совсем мало: выбирай кровать, какую захочешь, и тумбочки занимай хоть две сразу.
Коля виновато посмотрел на Мышу. Мыша отвернулся и стал смотреть на Боскана. Боскан смотрел единственным глазом куда-то вдаль и молчал.
– Он не хочет две тумбочки, – подал голос Серый. – Он хочет домой к мамочке, кушать манную кашку и сидеть на горшке. Он вон в куклы играется, как девчонка.
– Тебя забыли спросить! Не ломай стул, – строго сказала Диана. – И кстати, я просила тебя сходить за чайником.
– А чего ты распоряжаешься? – Серый не сдвинулся с места, но качаться на стуле перестал. – Ты у сопливых вожатая, вот ими и командуй.
Паша аккуратно сложил путевки, которые держал в руках, сунул их в карман и медленно развернулся в сторону бунтаря.
– Если! Я! Еще! Раз!
При каждом слове он делал шаг вперед. Комната была небольшая, и Паша грозно навис над Серым, едва добравшись до середины фразы.
– Да я вообще молчу, – Серый не стал дожидаться окончания, встал и побрел к дверям.
– Куда? – гаркнул Паша.
– Так за чайником же… – растерялся Серый.
– Попроси прощения у Дианы!
– Пусть идет, – отмахнулась Диана. – Видала я, как он тут просил прощения у Аллы Ивановны. Три слова будет полчаса жевать, а нам некогда. Пусть лучше чайник несет, все польза в хозяйстве.
– А ты… вы… тоже вожатая? – спросил Мыша.
– Да, мы с Пашей вдвоем на этом корпусе. Он у старшего отряда, а я у младшего.
– Младший – это куда меня записали, да?
– Ну да. У нас хорошие ребята, зря ты, Миш, отказываешься.
– Я не отказываюсь. Только я Мыша, а не Миша. Ну, меня так все зовут… кто со мной дружит.
– Мышка-подмышка! – донеслось из коридора.
– Трусишка зайка Серенький! – крикнула в ответ Диана. – А ну скачи отсель! Это твоя сумка, Мыша? В спальне достанешь все, что нужно, а сумку потом в багажную комнату.
Кровати у окна, конечно же, были уже заняты: на них громоздились чьи-то вещи. Мыша огляделся в поисках свободного места. Комната была большая, и ее обитателям не удалось полностью освоить отведенное им пространство, хотя они явно очень старались. Но их рисунки смотрелись на пустых стенах сиротливо, штаны и рубашки, вольготно раскинувшиеся на кроватях, а кое-где и на полу, так и не смогли захватить все горизонтальные поверхности. Пахло елкой – на двух тумбочках стояли в банках пушистые еловые ветки, серебристый дождик на них вздрагивал при каждом шаге. На полу был расстелен плакат, углы придавлены ножницами и баночками краски. На плакате – почти законченная надпись «Поздравляем с Новым годм!» и карандашный скелет будущей елки.
Скрипнула дверь: в комнату заглянул Коля.
– Ну как ты тут? Свободно у вас! А у нас только одна кровать осталась пустая.
– У нас у окна уже заняты, – вздохнул Мыша. – Ты говорил, это лучшее место.
– Это оно летом лучшее. А сейчас там дует, спать будет холодно. Вот кровать хорошая, у стенки. Садись сюда, я сейчас.
Мыша поставил сумку на тумбочку, послушно сел на краешек матраса и вдруг услышал глухой стук в стене у изголовья.
– Коля! – обрадовался Мыша и постучал в ответ.
– Здорово, да? – сказал Коля, появляясь в дверях. – У меня там кровать стоит тоже у стены, могу тебе отстукивать тайные сигналы.
– Ура! Ты мне тогда стучи два раза, если хочешь сказать… ну, что-нибудь сказать. И три раза, если…
– Если сказать мне нечего, – засмеялся Коля. – Давай так: два удара – это значит «Как у тебя дела?», три удара – «У меня все хорошо!», а четыре удара – «Есть дело, надо поговорить». Запомнишь?
– Запомню!
Мыша повеселел и стал перекладывать вещи из сумки в тумбочку. Боскана он посадил поближе к стене, чтобы не свалился с пружинного матраса.
– Ладно, я пойду пока, – сказал Коля. – Заходи потом, посмотришь, как у нас.
Хлопнула дверь, и в коридоре раздался дробный топот и гвалт, а затем сразу голос Дианы:
– Куда! Ноги кто вытирать будет?
Судя по звукам, большая часть мокрых ног послушно развернулась к придверному коврику, но кое-кому удалось прорваться. В дверях вдруг появились сразу два мальчика, одного роста, в одинаковых шубах и шапках.
– Я первый!
– Нет, я! Пусти!
– Не пущу! Сначала я!
Они пихались локтями и пыхтели, отталкивая друг друга, пока не заметили Мышу. Забыв о соревновании, одинаковые мальчики дружно уставились на него. Глаза у них были одинаково голубые, носы и щеки – одинаково розовые, но у одного на подбородке белел кусочек пластыря.
– Ты новенький! – сказал тот, который с пластырем.
– Это ты потерялся? – с уважением спросил второй.
Вслед за близнецами вошел еще один мальчик, сам коротенький, но зато в очень длинном красном шарфе.
– Ты новенький! – заявил он. – Это ты потерялся!
Мыша не успел ответить. В комнату, запнувшись о порог, шагнул четвертый мальчик, почти совсем круглый в своей шубе, и уставился на Мышу.
– Я новенький, – кивнул ему Мыша. – И это я потерялся.
Круглый мальчик перевел взгляд на Боскана и спросил печально:
– А это кто?
Тут Боскана заметили и остальные. Мальчик в красном шарфе подошел поближе и пренебрежительно ткнул его пальцем в лоб. Близнецы переглянулись и хихикнули.
– Это капитан Хуан Боскан, – отчеканил Мыша. – Кто его тронет, будет иметь дело со мной!
– Поломанный какой, – грустно сказал круглый мальчик. – Ноги не хватает…
– Потому что он был в таких местах, в каких вы никогда не были!
– И глаз только один, – вздохнул кругляш.
– Потому что он видел такие вещи, каких вы вообще никогда не видели!
– Ты, что ли, в куклы играешь, как девчонка? – презрительно сказал мальчик в шарфе.
– А ты, что ли, дурак, как этот ваш Серый? – Мыша постарался ответить ему таким же противным голосом.
Близнецы опять переглянулись, но уже не хихикали.
– Ты Серого знаешь? – удивился мальчик в шарфе.
– Я много чего знаю! Много такого… чего вам лучше не знать, – Мыша усмехнулся, надеясь, что усмешка вышла кривой и зловещей.
– Ладно, – сказал вдруг мальчик в шарфе. – Я Алик, капитан отряда. Мы на репетиции были, а сейчас надо стенгазету дальше делать. Ты лошадь рисовать умеешь?
– Не знаю. Я попробую…
– У лошади главное – задние ноги. А их никто не умеет, – сообщил Алик, выпутываясь из шарфа.
Нарисовать Мыша ничего не успел, потому что скоро пришла Диана, принесла какао и булочки. Мыша тут же вспомнил, что еще на вокзале ужасно хотел есть.
– А Коля? – спохватился он, по привычке разломив булку пополам.
– Они в столовую пошли на полдник, – сказала Диана. – А вас мало совсем, на улице мороз, мне Алевтина Петровна разрешила сюда принести. Осторожно, не обожгись!
– Алевтина Петровна – это повариха, – объяснил Алик.
Без шарфа он оказался совсем маленьким, но уже расправлялся со второй булкой – куда только помещаются?
Диана подливала горячее какао, Алик тараторил, а Мыша жевал и слушал. Он узнал, что в их корпусе есть еще две девчачьи палаты, одна дальше по коридору, другая напротив. Но девчонок в младшем отряде всего двое, они трусихи и боятся спать без света. Говорят, кто-то ходит в темноте невидимый и скрипит половицами. Поэтому Диана живет в их комнате. Диана красивая, самая красивая в лагере, но иногда вредная бывает, особенно сердилась из-за зубной пасты (это было рассказано шепотом, пока вожатая ходила за девочками, но про зубную пасту Алик договорить не успел). А Паша хороший, все разрешает, а еще ему тут кое-кто очень сильно нравится, но это секрет, хе-хе. Только ничего ему не светит, все равно у Дианы в девчачьей спальне над кроватью висит фотография актера… этого, как его… Алена Делона. А сам Алик тоже актер: они сейчас репетируют сказку «Морозко» к новогоднему утреннику, и у него там главная роль. Мыше тоже какую-нибудь роль придумают, у них все по-честному, пусть не волнуется.
Выяснилось также, что близнецов зовут Витя и Митя и они умеют играть в пинг-понг. А сам Алик играет на гитаре, только гитары у него нет, а то бы он показал. И в пинг-понг тоже умеет. Круглый мальчик – Ваня, но все зовут его Карлсоном, он не обижается. Алла Ивановна – воспитатель, а вообще ведет в школе зоологию. Когда думали, как отмечать Новый год, какие делать костюмы, она говорит: «А что тут думать, будут девочки – белочки, а мальчики – зайчики». А Серый громко так: «А Алла Ивановна – избушка на курьих ножках». Серому потом выговор на линейке объявили, хотя все смеялись, даже сама Алла Ивановна. Другой воспитатель – Сергей Петрович, но его все зовут Сережей. Только чтобы взрослые не слышали, конечно. Он учитель географии, а тут ведет кружок «Природа родного края», – интересно! Еще музыкальный кружок есть, но там скука тягомотная.
Укладываясь вечером спать, Мыша подумал, что в «Светлячке» ему нравится, и когда с той стороны стены осторожно постучали два раза, Мыша улыбнулся и отсчитал в ответ три ровных четких удара.
@темы: Невероятные приключения
-
-
11.12.2014 в 19:23У моей мамы проживает сестра вашего Хуана Боскана, суровая кукляха
-
-
11.12.2014 в 19:25-
-
11.12.2014 в 20:00-
-
11.12.2014 в 20:33Dinka53, спасибо!)
salutic, Ну надо же иногда делать перерывы между страшностями.. а то как и помереть от ужаса недолго
-
-
11.12.2014 в 21:11-
-
11.12.2014 в 21:22-
-
12.12.2014 в 07:39С нетерпением жду дальнейшего развития событий.
-
-
12.12.2014 в 10:49И прям ностальгия... Хотя в зимнем лагере я никогда не была)
-
-
12.12.2014 в 13:02-
-
12.12.2014 в 15:27tryxter, хи-хи.. я тоже не была.. и в летнем один раз....